;; убеждена, что кинню сугавару коуши ;;
;; тгк: https://t.me/egynyawitch ;;
ладно ладно я уверена я здесь как перекати-поле, то есть, то нет
ладно ладно я уверена я здесь как перекати-поле, то есть, то нет
Армин не уверен в своих словах, но он прикрывает глаза и прижимается щекой к ладони.
Он хочет в это верить.
Жан тоже.
Быть может, рождественское чудо случится?
Армин не уверен в своих словах, но он прикрывает глаза и прижимается щекой к ладони.
Он хочет в это верить.
Жан тоже.
Быть может, рождественское чудо случится?
Ему горько.
Ему думается, что Армин устал не только от работы, но и от него.
Он не видит больше тех горящих глаз, не чувствует сейчас горящей румянца кожи щеки под пальцами, которую нежно оглаживает.
Ему горько.
Ему думается, что Армин устал не только от работы, но и от него.
Он не видит больше тех горящих глаз, не чувствует сейчас горящей румянца кожи щеки под пальцами, которую нежно оглаживает.
И он действует.
Жан подходит к возлюбленному и заглядывает в родные глаза со всей любовью, таяющейся в нём.
— Жан?..
— Ты же помнишь, что я люблю тебя?
— Что на тебя нашло? Конечно помню. Ты так расстроился из-за Рождества? Если бы я знал, что это тебя..
— Нет, дело..
И он действует.
Жан подходит к возлюбленному и заглядывает в родные глаза со всей любовью, таяющейся в нём.
— Жан?..
— Ты же помнишь, что я люблю тебя?
— Что на тебя нашло? Конечно помню. Ты так расстроился из-за Рождества? Если бы я знал, что это тебя..
— Нет, дело..
Арлерт смотрит куда-то в затылок своего парня, он не думает ни о чём. Он дома. Дома с ним.
Кирштейн молча обмывает тарелки, но чувствует взгляд на себе и думает. Они дома. Дома вместе.
И думать — ошибка.
Думать — вспоминать блестящие голубые глаза, горящие жизнью и звонкий смех.
Арлерт смотрит куда-то в затылок своего парня, он не думает ни о чём. Он дома. Дома с ним.
Кирштейн молча обмывает тарелки, но чувствует взгляд на себе и думает. Они дома. Дома вместе.
И думать — ошибка.
Думать — вспоминать блестящие голубые глаза, горящие жизнью и звонкий смех.